Кирилл Страхов,
президент Фонда городского самоуправления «1870»,
блог на «Эхо Москвы»
Обсуждение конституционных поправок о слиянии государственной власти и местного самоуправления совпали с сороковинами Юрия Лужкова. Именно он впервые выдвинул и попытался реализовать эту идею. И вот что из этого вышло…
Лужков – могильщик городской демократии
«Мы призываем тех, кто готов поддержать в эту трудную минуту российскую демократию, прийти ей на помощь – собраться у здания Моссовета», — взволнованно говорил с телеэкранов Егор Гайдар в ночь с 3 на 4 октября 1993 года. Тысячи москвичей стояли вокруг городского парламента всю ночь и следующий день. Мэрия на Новом Арбате сдалась без боя ещё накануне…
Едва ли защитники демократии могли представить, что спасённый Моссовет будет распущен всего через три дня после победы. Под знаменем борьбы с охвостьем мятежников мэр Лужков добился разгона всех избранных горожанами парламентов – и городского, и районных.
Получив безраздельную власть, мэр ещё в середине 90-х превратил новый городской парламент – Мосгордуму в личный крепостной театр с опереточной многопартийностью. Достаточно вспомнить, что «список Лужкова» на городских выборах 2001 года (получил 33 из 35 мест) состоял из официально согласованных кандидатов «Единства», «Отечества», СПС и «Яблока», а демократов возглавляли такие светочи гражданской мысли как Владимир Платонов и Людмила Стебенкова.
Устойчивость наследия Лужкова трудно переоценить: только сейчас – на 27-м году жизни! – Московская городская дума в муках превращается в парламент.
Сокрушительный удар Юрий Лужков нанёс по местному самоуправлению. После уничтожения районных советов мэр объявил себя двуединым (государственным и муниципальным) самодержцем – именно такую модель предлагают нам некоторые комментаторы президентского послания. Тогда изобретение не оценил Верховный суд, и Лужков реализовал свою идею под новой вывеской — учредил декоративные муниципалитеты без власти и ресурсов.
Сегодня более 1800 московских муниципальных депутатов, избранных горожанами с большим шумом, распределяют 0,4% денег налогоплательщиков (10,2 млрд. руб. в 2018 году по данным Росказны). 99,6% консолидированного бюджета города (2,3 трлн. руб. в 2018 году) распоряжаются никем не избранные начальники департаментов, префектур и управ. Стоит ли удивляться цветущей коррупции, которая, в конечном счёте, стала поводом к утрате мэром президентского доверия?
Авторы некрологов Юрию Лужкову недоумевали: почему грандиозные амбиции «политического тяжеловеса» – претензии на партийный проект, премьерское кресло и даже лидерство в стране – оказались столь банально прекращены одним росчерком пера президента Медведева?
Вот мой ответ – добившись положения «царя горы», Лужков остался один. Среди фиктивных институтов, которые не могли ни защитить, ни поддержать своего изобретателя. Зачем повторять эксперимент в масштабах страны – это для меня загадка.
Лужков – садовник городской демократии
Расправляясь с Советами, мэр Лужков провёл в Москве территориальную реформу. Вместо Ленинского, Калининского, Бауманского и ещё 30 советских районов, которые совсем недавно выкатывали на брусчатку Красной площади свои мигающие лампочками транспаранты, на карте города вновь появились Хамовники, Раменки, Лефортово, Басманный и ещё более сотни районов с коренными московскими названиями. Как и всякий автократ, Лужков насаждал древность тотально и насильственно. Переименовывая московские суды, мэр уничтожил не только
коммунистические, но и иногородние и даже совсем нейтральные топонимы: так Севастопольский суд стал Зюзинским (это было единственной реакцией Лужкова на отбытие Севастополя в «чужую гавань»), а Железнодорожный – Коптевским. Кстати, оцените размах федерализма – президент Ельцин специальным указом доверил Москве самостоятельно определить границы федеральных судов на своей территории.
Возвращение исторических районов только с первого взгляда кажется ритуальным шагом. В действительности Лужков сокрушил традиции советской безместности, которая препятствует локальной самоидентификации и самоорганизации граждан. Сложно представить местное сообщество, сплочённое знаменем Ленинского, Октябрьского или Советского района (до сих пор топ-3 названий городских районов в России). Сообщества Якиманки, Раменок, Митина, Марьиной рощи etc. рождаются и набирают силу на наших глазах. Кто бы ни мечтал подчинить их государству, со временем они созреют как гражданская сила и неминуемо заберут у бюрократии власть и ресурсы.
Правовое основание для этого тоже создал Лужков, который не побоялся сделать действующими лицами Устава Москвы городское и местные сообщества – в отличие от других городов, где субъектами местного самоуправления считаются аморфные «муниципальные образования». Пока это лишь буквы на бумаге, но однажды они заговорят.
Надо признать: Лужков оказался политиком городского уровня, в этом причина заведомой несбыточности его федеральных амбиций. Печальная политическая судьба бывшего мэра – урок для тех, кто мечтает масштабировать его опыт на всю Россию.